«Изображения данников правящей династии Цин» («Хуан цин чжи гун ту») как источник сведений о Центральной Азии в XVIII веке, цз.ii

§6. 布魯特頭目 /布魯特頭目婦
布魯特民人 /布魯特民人婦

Старейшина бурутов / Супруга старейшины бурутов
Бурут-простолюдин / Бурутка-простолюдинка

布魯特在準噶爾西南，亦回種也，有左右二部。乾隆二十三年，左布魯特之嗎母特庫里，右布魯特之哈拉博托等率其部落先後歸誠，各遣使進京瞻仰，遂隸版圖。其俗以耕牧為生。男戴長頂髙沿帽，約以白縧四道，衣長領錦衣，腰繫紅帶，足履紅革鞮。婦人辮髮雙垂，耳貫珠環，衣鑲邊長袖錦衣，冠履亦同男子。

Буруты живут на юго-западе от чжунгар, так же из хуэйского племени, разделяются на правое и левое кочевья. В 23-й год под девизом Цяньлун (1758) [вождь] левых бурутов Маматкул бий и [вождь] правых бурутов Каработо по очереди привели свои племена и добровольно подчинились [императору], каждый отправил в столицу посольство выразить почтение [государю] и прийти в подчинение. Тогда [их население и земли] включили в [цинские] карты и реестры. В их обычаях жить земледелием и скотоводством. Мужчины носят шапки с длинным верхом и высокими полями, перевязанные четырьмя белыми лентами, одеты в парчовые одежды с длинным воротником, подпоясаны красным поясом, на ногах туфли из красной кожи. Женщины заплетают волосы в две прямые косы, в уши вдевают кольца с жемчугом, одеты в парчовое платье с каймой и длинными рукавами, шапка похожа на мужскую.

Следует отметить, что киргизские исследователи дают ровно противоположную картину, ссылаясь на неназванные «китайские источники»; согласно им, Маматкул-бий управлял правым крылом, а Каработо – левым [Борубашов, 2015, С. 101-102]. Киргизские послы ‒ Ниша, Черикчи и бий чагыр-саяков Тореке, а следом за ними и родственник Маматкула Шербек ‒ действительно приехали к Цяньлуну в 1758 г., что было использовано для официального причисления киргизов-саяков, чагыр-саяков и сарыбагышей к «иноземным вассалам» Китая. В подтверждение этому им пожаловали шарики и перья (т.е. знаки достоинства цинскнх чиновников), которые носили на шапках [Кузнецов, 1983, С.14-30].

Правитель бурутов изображен с кротким лицом, при этом его левая кисть полностью закрыта рукавом, который он придерживает правой. В отличие от бурута-простолюдина, изображенного на следующей иллюстрации, на поясе у него нет кинжала. Спрятан ли кинжал в рукаве, остается только догадываться. Обе кисти женщины полностью закрыты рукавами. Обычай прятать кисти рук существует в отдельных регионах Центральной Азии и по сей день. Примечательно, что у простолюдинки, изображенной следом, обе кисти открыты, при этом кожа рук значительно темнее, чем лицо ‒ вероятно, свидетельство того, что ей приходится постоянно работать руками.

Отдельную проблему представляет изображение супруги киргизского старшины. На цветном изображении ее лицо и шея покрыты узорами светло-коричневого цвета, однако в текстовом сопровождении об этом не сказано ни слова. Отсюда непонятно, является ли этот узор частью изображения, который приходится четко на лицо и шею женщины, или это механическое повреждение свитка (другие изображения не подверглись подобного рода повреждениям). В «Синь Тан шу» указано, что у киргизских женщин в VIII-IX вв. существовал обычай татуировать шею и лицо после замужества [Синь Тан шу, цз.217b], хотя в более поздний период упоминания об этом обычае нет. Также в Синь тан шу сказано, что, помимо женской татуировки, в традициях киргизов есть обычай татуирования мужчин, отличившихся доблестью, ‒ в таком случае татуировка наносилась на кисти рук. Однако, на изображении в «Чжи гун ту» правая кисть мужчины не имеет татуировок, а левая спрятана в рукаве. В ксилографическом черно-белом издании на лице женщины также нет никакого узора. Таким образом, природа этого отпечатка до сих пор остается под вопросом.

Бурут-простолюдин изображен с добродушным, улыбающимся лицом, при этом правой рукой он держится за нож, висящий на поясе. И мужчина, и женщины изображены одетыми в идентичные черные одежды.