«Изображения данников правящей династии Цин» («Хуан цин чжи гун ту») как источник сведений о Центральной Азии в XVIII веке, цз.ii

§9. 安集延回目 / 安集延回目婦
安集延回民 / 安集延回民婦

Старейшина Андижана / Супруга старейшины Андижана
Мусульманин Андижана / Мусульманка Андижана

安集延城在哈什哈爾西北千餘里，其地與布魯特接壤，各部回人多有往彼貿易者。乾隆二十四年秋，大兵平定哈什哈爾，其目厄爾得尼伯克遂納款歸誠。其人以貿易耕種為業，言語服食大概亦與哈什哈爾等城回俗相同。

Андижан находится в тысяче с лишним ли к северо-западу от Кашгара, эти земли граничат с бурутами, и среди мусульманского населения каждого района встречается множество тех, кто ходит в те земли торговать. Осенью 23-го года под девизом Цяньлун [(1759)] [цинское] войско умиротворило Кашгар, их вождь Ирдана-бий перешел в подчинение [Цинской империи], выплатив дань тогда же [на месте]. Местные занимаются торговлей и земледелием; язык, одежда и пища в целом сходны с теми, что обычны среди мусульман Кашгара и других городов.

Стоит сказать, что упомянутый «переход в подчинение Цинской империи» Ирдана-бия носил чисто номинальный характер и происходил на фоне обострившегося локального соперничества. Кокандское ханство постоянно сотрясали то междоусобные распри, то конфликты с соседями (особенно с киргизами), а также внешняя угроза в лице Джунгарского ханства и Цинской империи. К моменту появления Цинского посольства заметным политическим противникам Ирдана-бия стал Аджи-бий, киргизский правитель, занимавшего горную территорию между Кокандом и Кашгаром, с которым, однако, Ирдана-бию пришлось заключить «договор дружбы» на случай противостояния цинским войскам. Китайские послы прибыли в 1759 г., при этом сперва к Аджи-бию, вместе с декретом, печатью и обещанием покровительства взамен вассалитета. Обрадованный неожиданным появлением мощного союзника, Аджи-бий немедленно отправился покорять и объединять другие киргизские племена, в том числе и те, что проживали в Фергане, в непосредственных владениях Ирдана-бия. Подобное развитие событий тому, естественно, совершенно не понравилось, поэтому прибывшим теперь уже в его стан послам дань была выплачена прямо на месте (納款歸誠, упоминается единственный раз за весь свиток), чтобы заручиться цинской поддержкой как можно скорее и не отвлекаться на снаряжение послов в Пекин. Сами же цины, вероятно, пытались воплотить в жизнь известную формулу «победить варваров руками других варваров» и столкнуть узбеков с киргизами [Плоских, 1977, С.88-91].

И женщина, и мужчина относятся к европеоидному типу, у обоих светло-карие, почти желтые, глаза. Они одеты в халаты из полосатой ткани, характерной для узбекского костюма. При этом изображенные шапки больше похожи на киргизский калпак – головной убор, сшитый из четырех войлочных клиньев, расширяющихся книзу, с загнутыми полями. В данном случае могла сказаться и мультикультурность Андижана, с определенной инвазивностью элементов национального костюма, с другой – возможно, иллюстрация выполнялась со слов того, кто некорректно передал детали.