Яджнавалкья и Майтрейи: новая жизнь эсхатологического сюжета брихадараньяка-упанишады в бенгальской мысли xix–xx вв.

Сюжет об истине и ценностях

Религиозно-философское содержание сюжета о беседе мудреца с женои значимо и для другого неоведантиста Бенгалии – Ауробиндо Гхоша (1872–1850), которыи обращается к нему инструментально, для подкрепления своего знания. Разъясняя содержание категории чит (сознание) с опорои на собственныи и огическии опыт, он определяет его как «внутреннюю силу, присущую самому существу» (Атману, Пуруше), как «реальность, внутренне присущую бытию» [Письма, 2005, С. 223] и говорит о разных планах сознания. Здесь ему помогает речение Яджнавалкьи «Нет после смерти сознания», смутившее Маитреии. По мысли Ауробиндо, мудрец говорит «лишь о том сознании, которое известно человеку. Состояние Брахмана – это состояние в высшеи степени сознательное, самосознающее, высшее бытие (svayam praka s a), Сат–Чит–Ананда, Бытие–Сознание–Блаженство [Письма, 2005, С. 224]. И это состояние никоим образом не означает отсутствия бытия или сознания. «Это значит, что оно пребывает за пределами наивысшего духовного субстрата космического бытия и сознания («основание наверху» как гласит блестящии парадокс «Ригведы»)» [Письма, 2005, С. 224]. Более того, это состояние сознания видят не только индии ские мудрецы – это то же самое Ничто, в котором есть все, постигнутое, как китаиское Дао и буддии ская Шунья.

Другои контекст, в котором Ауробиндо обращается к этому сюжету, – постижение подлинного смысла любви и толкование этических вопросов, в частности, альтруизма. Философ разделяет представление Вивекананды о том, что этика веданты учит различению очевидного/кажущегося (apparent) и подлинного (real) человека; в первом сосуществует множество компонентов, в т. ч. противоположных, и описываемых категориями добра и зла; во втором все это оказывается иллюзорным и исчезает. «Отсюда следует, что даже высшая любовь и альтруизм ограничены Я (the Self, т. е. Атман. – Т.С.). Альтруизм – это не принесение себя в жертву другим, но принесение в жертву нашего ложного (false) я – нашем истинному Я, которое, если мы не и огины, мы лучше всего можем узреть в других» [Aurobindo, 2003, С. 150–151]. Однако взаимодеиствие с другими, отличными от нашеи самости, представляется Ауробиндо временным, преходящим и по природе, и по результатам, и не вызывает такого постоянного чувства, которым является любовь («возможно, мы не можем любить то, что не есть наше Я (ourself)» [Aurobindo, 2003, С. 150–151]). В другом месте он говорит об эгоистическои любви, исходящеи из страстеи индивидуального я [Aurobindo, 2003, С. 107]. Здесь именно Яджнавалкья раскрывает, по мнению Ауробиндо, смысл любви – «Не ради жены, но ради я (Self) жена дорога нам» [Aurobindo, 2003, С. 151; Aurobindo, 1999, С. 107], и поясняет, что в высоком смысле внутреннее значение индивидуальнои любви – в том, что она не эгоистична, но божественна, и необходимо понять, что эмоциональные, эстетические, интеллектуальные, духовные и любые другие состояния, принимаемые за любовь – это всего лишь внешние формы/оболочки, за которыми скрыта подлинная любовь к истинному Я (Атману), блаженство чувства Союза с ним, слияние с Единым [Aurobindo, 2003, С. 151]. «Все единство между живыми созданиями в сущности своеи есть самообретение (self-finding), слияние с тем, от кого мы были отделены, открытие одного я в других», – заключает философ [Aurobindo, 1999, С. 107]. Итак, самое тождество с Божественным Я оказывается целью и сутью этического учения – Ауробиндо считает, что возвышенная концепция Добра требуется до тех пор, пока подлинное Я смешивается с облекающими его формами; открытие первого делает излишнеи потребность в добре и искушения зла. Путь этики, по мысли философа, представляет собои восхождение к высшеи цели слияния с Высшим сознанием, нахождение божественного в себе, его проявление. Не отрицая важности каждого переживания, он резюмирует: «эмоциональное удовольствие является более высоким, нежели материальное, интеллектуальное выше, чем эстетическое, этическое – выше интеллектуального, духовное – этического. Это – целостная истина и целостная философия этики, все остальное есть практическое урегулирование и равновесие сил, экономящих энергию ради целеи общественнои стабильности или некоторых других важных, но непостоянных целеи» [Aurobindo, 2003, С. 107]. Отсюда и путь духовного развития, эволюции человека становится у Ауробиндо тождествен этическому развитию, и религиозное безусловно имеет приоритет над мирским существованием.