Обряд почитания Бодхисаттвы Каннон в Японии начала xiii в.: версия гэдацубо дзёкэя

База данных Н. Гюльберга насчитывает девятнадцать ко:сики о Каннон (№№ 064–080, 317, 371). Среди них есть обращенные и просто к Каннон, и к Исполняющему желания, Тысячерукому и Одиннадцатиликому. Список окажется еще примерно втрое длиннее, если сюда же добавить правила обрядов почитания тех, кого отождествляют с Каннон, в том числе богов Касуга и святого мудреца Се:току-тайси (см. о нем ниже). Дзекэю принадлежат два «Каннон ко:сики» — текст 1201 года в трех частях (№ 065 по базе данных Гюльберга) и текст того же года в пяти частях (№ 067); Дзекэй в эту пору жил в храме Касаги-дэра 笠置寺 к северо-востоку от Нара (поселился он там в 1193 г.). Кроме того, Дзекэй составил «Правила обряда встречи Каннон» в семи частях (№ 070) и «Правила обряда [Каннон] с жемчужинои исполнения желании» в трех частях (№ 075). В других жанрах Дзекэй также писал о Внимающем Звукам, например, в сочинении «Бодхисаттва Кандзэон откликается на молитвы: выборка» см.: [Томимура 1976; Кусуноки 2010].

Я выбираю для перевода и разбора «Правила обряда Каннон» 1201 г. в трех частях не только потому, что из перечисленных текстов Дзекэя только этот включен в японский буддийскии канон (ТСД 84, № 2728), но и потому, что по сравнению с другими он наиболее всеобъемлющий. «Каннон ко:сики» того же года в пяти частях предназначается для женщин и строится в основном на «Лотосовой сутре», а этот текст — на более широком круге источников и обращается ко всем людям. «Правила обряда Каннон» в трех частях сохранились в нескольких рукописях, что говорит о популярности текста. Я пользуюсь изданиями [ТСД 84, 886a–887c; Дзекэй 2000, 161–176]. Отрывки из тре хчастного «Каннон ко:сики» переведены в книге Дж. Форда [Ford 2006, 92–94], а полный перевод, насколько я знаю, не публиковался. Подробный разбор текста дан в статье [Томабэти 1998]. Ниже я постараюсь проследить ход изложения у Дзекэя и сопоставить его текст с другими известными мне сочинениями о Каннон. Во введении Дзекэй приводит слова самого бодхисаттвы, когда тот на горе Фудараку побуждает своих приверженцев почтить Будду Сякамуни. Тот обряд должен послужить образцом для обряда в храме, где место «главного почитаемого» 本尊, хондзон, занимает уже сам Каннон. Затем, как принято в ко:сики, Дзекэй называет темы трех частей: 1) «причины», «основы» 道理, до:ри, для почитания Каннон; 2) «польза и выгода» 利益, рияку, от действий бодхисаттвы в здешнем мире; 3) его «руководство» 引攝, индзе:, на пути к будущему рождению. Для сравнения, в пятичастных «Каннон ко:сики» разбивка такая: бедствия, от которых защищает Каннон; избавление от бедности; избавление от алчности, гнева и глупости и помощь в смертный час; помощь каждому человеку сообразно его склонностям; обретение благого посмертия. В «Выборке» разделов шесть: помощь каждому по склонностям; защита от бед и обретение земных благ; защита в смертный час; встреча с буддами в будущей жизни; возрождение в Чистой земле; благие «уловки», что позволяют человеку встать на путь милосердия [Кусуноки 2010, 9]. В первой части трехчастных «Каннон ко:сики» Дзекэй ставит вопрос, которого, насколько я знаю, обычно не касаются составители текстов о Каннон в жанрах гаммон, энги, сэцува и других: как Внимающий Звукам стал бодхисаттвои? Обычно готовность Каннон помогать людям берется как данность — следуя «Лотосовой сутре» и сутрам о Чистой земле, где предыстории у этого бодхисаттвы нет. У Дзекэя такая предыстория есть, и выстроена она ожидаемым для слушателей способом: по той же модели, что и широко известная предыстория будды Амиды в амидаистских текстах. Как и Амида, Каннон в свое время отказался становиться просветле нным, если не сможет дать людям таких-то благ (в случае Амиды – создать для них Чистую землю); этот «изначальныи обет» 本願, хонган, исполнился, а значит, названные в нем блага людям обеспечены. В случае Каннон клятва говорит о помощи на пути через море страдании к «другому берегу», к освобождению. Текст клятвы восходит к не дошедшей до нас «Сутре о десяти великих обетах Внимающего Звукам Мира»; он сохранился в виде большой цитаты в сочинениях китайских наставников тех школ, чьи традиции продолжали в Японии школы города Нара, — у Цзи-цзана 吉藏 (549–623) и Хуэй-чжао 慧沼 (648–714); см.: [Курамото 2010]. Вы отступаете от учения о всеобщей причинно-следственнои связи, от самой сути буддизма! — упрек, который в Японии снова и снова звучал на монашеских диспутах, особенно когда одну сторону представляли наставники из Нара, а другую учителя школы Тэндай с их концепцией «исконной просветленности», изначального, а значит, беспричинного тождества любого живого существа с буддой; см.: [Трубникова, Бабкова 2014]. Исходя из этого понятно, что Дзекэй, отстаивая традицию старого буддизма, должен был даже в обрядовом тексте уделить место причинам милосердия Каннон.

Примечательно, что клятву свою будущий бодхисаттва произносит перед одним из будд прежних времен, которого тоже зовут Авалокитешварой. Тем самым сутра дает основу для двух взглядов на бодхисаттву: что его могущество, как и все в мире, имеет причину, — и что Внимающий Звукам «был всегда», менял обличья, но кто-то под этим именем неизменно помогал людям. О множестве образов, какие принимает уже бодхисаттва Каннон, в этой части тоже говорится, хотя перечисления их и нет. Из всего многообразия обличий выделено лишь одно, и это — божество, а именно, «вечно новый» бог солнца. Дзекэй подкрепляет отождествление Каннон с солнцем всего одним примером — и не из сутр, а из предании китайской буддийской общины. Внимающии Звукам в пору засухи явился на солнечном диске Шань У-вэю 善無畏 (он же Шубхакарасимха, 637–735), одному из основателей «тайного учения» в Китае, когда тот молился о дожде. Тем самым почитание Каннон связывается с традицией «таинств».