Китайская историография о формировании восьмизнамённой системы империи Цин

По Лю Сяомэну, складывание основы знамённой системы завершилось к 1615 году, когда к имевшимся четырём знамёнам было добавлено ещё столько же: отныне на вершине иерархии находились четыре «истинных» знамени (маньчж. гулу гуса; кит. 正旗 – чжэнци) и четыре знамени «с каймой» (маньчж. кубухэ гуса; кит. 鑲旗 – сянци). Оформилась иерархия знамённой системы: пять ниру объединялись в чжалань; пять чжалань составляли одно гуса. Военное построение чжалань в рамках гуса копировало охотничье построение старых ниру с «крыльями» и «низом» вплоть до частичного совпадения терминологии[1]. Более того, размещение знамён при квартировании полностью соответствовало расположению традиционных ниру при облавной охоте. Подобные сходства принципов организации новой системы со старыми порядками подводит к следующим выводам:

1) При формировании иерархии знамённой системы была сделана ставка на организацию по образу охотничьих ниру в более крупном масштабе. Как следствие, в рамках данной системы количество цветов не могло превышать четырёх, так как за каждым цветом было закреплено место расположения подразделения. В условиях необходимости увеличения количества знамён этот факт объясняет создание новых знамён путём введения «каймы» к базовым цветам: новые знамёна размещались вместе со старыми согласно их цвету.

2) Нурхаци был главой жёлтых знамён, поскольку в рамках пятичленной системы подразделение с жёлтым флагом располагалось в основании 

конструкции и поэтому считалось главным – в случае участия глав племён в облавной охоте они находились именно в «жёлтых» ниру (Лю Сяомэн 1995, 177–179).

Вместе с тем ниру и чжалань, входившие в состав одного знамени-г са, между собой не были связаны никакими родственными отношениями – таким образом, в отличие от ниру, знамёна не были кровнородственными объединениями, а связи внутри них носили исключительно административно-территориальный характер. Поскольку такие крупные политические объединения (政治组织 – чжэнчжи цзучжи) не могли быть устойчивыми в племенном обществе, их существование указывает на окончательное установление государственного управления среди чжурчжэней (Лю Сяомэн 1995, 182).