Эволюция представлений об историческом времени в Китае эпохи Цин (вторая половина xix в.)

Поворотнои точкои послужило поражение Цинов в воине с Япониеи в 1895 г. (中东战事), которое спровоцировало массовое общественное движение конфуцианских ученых-чиновников нового поколения, во главе которого встал Кан Ювэи . Это движение вылилось в первую очередь в создание многочисленных просветительских обществ и печатание периодических издании , которые в Китае до того отсутствовали. У истоков этих процессов стояли и Кан Ювэи , и его ученик Лян Цичао. Последнии издавал в Шанхае газету Шиу бао (на англиискии язык современники переводили ее заглавие как “The Chinese Progress”); Кан Ю-вэи бесплатно распространял ее в Пекине среди чиновничества [4, с. 150–151, 155, 157]. Прежде всего, в издании помещались материалы о современном положении дел на Западе, причем использовались европеиские даты. Возникало положение, при котором в однои фразе могла стоять григорианская дата для события европеискои истории, и китаиская лунная с датировкои по правлению императора – для китаискои . Лян Цичао в предисловии к статье «Общее рассуждение о реформе» 1896 г. также предложил собственныи вариант пятеричнои периодизации истории Китая. Этапы ее таковы:

1. Глубокая древность (тайгу, 太古) – до Тре х династии ,

2. Древность (шангу, 上古) – от Тре х династии до начала Хань,

3. Среднее прошлое (чжунгу, 中古) – от Ханьскои до Сунскои эпохи,

4. Недале кое прошлое (цзиньгу, 近古) – от династии Сун до начала Цин,

5. Настоящее время.

Логика построения и терминология этои схемы Лян Ци-чао чрезвычаино напоминает Ван Тао, под чьим влиянием он, несомненно, находился [27, p. 178]. Исторические взгляды Лян Цичао того периода формировались под двумя равновеликими возде ствиями – его учителя Кан Ювэя, принадлежащего к школе Гунъяна, и выдающегося переводчика Янь Фу (严复, 1854–1921), ставшего первым пропагандистом социального дарвинизма в Китае, что заметно по его корреспонденциям 1896–1897 гг.

Концепция Кан Ю-вэя была чрезмерно переусложненнои , можно даже сказать, причудливои. Главнои его инновациеи в истории китаискои мысли является принципиальное обращение к идее необратимого и бесконечного прогресса и перенос общественного идеала в будущее [19, c. 343–344][38, c. 91]. Эти идеи были выражены в нескольких его работах 1890–1900-х гг. и нашли полное выражение в «Книге о Великом единении» (Датуншу 大同書, начата изданием в 1913 г., полностью опубликована в 1935) и «Лекциях о Небесах» (Чжутянь цзян 諸天講, 1930). Однако его склонность к религиозному мистицизму, скорее, могла отпугнуть потенциального читателя, чем привлечь его. Например, обосновывая бесконечность прогресса в «Комментарии к Лунь Юю» (1902), оставаясь на позиции троичного деления всемирнои истории по Гунъяну (Хаос, Становящееся равновесие, Великое спокоиствие), он предложил такую схему: каждыи из трех веков-эр также можно подразделить на три периода, получив 9. Умножив девятку на себя, получаем 81, и так далее до бесконечности. Впрочем, основная идея вполне ясна: каждая из эр, которую проходило человечество, включает собственные эволюционные стадии, и таким образом, когда общество эпохи Хаоса достигает высшеи степени своего развития, оно переходит в следующую эру, и так далее.

Похожая лексика используется в «Меморандуме Ли Хунчжану» Сунь Ятсена, которыи, строго говоря, получал воспитание и образование на периферии традиционного китаиского мира, в общине эмигрантов, а далее – в Британском Гонконге. В меморандуме 1894 г. он также констатировал упадок страны после «снятия ограничении на прибрежную торговлю», когда даже воскрешение Яо и Шуня не сможет обратить этот процесс вспять [16, с. 56–57]11. Использовал он традиционную лексику и для того, чтобы показать, что тысячелетнее превосходство Китая перестало быть таковым примерно за тридцать или менее лет. Налицо традиционное историческое мышление, а схемы периодизации и попытки понять мировоззрение западных поработителеи были необходимы сугубо в практическом аспекте. Куан Чжаоцзян это обозначил как «задачу извлечения Китая из центра релятивизированного мира».