Политика японских оккупационных властей в отношении русской эмиграции на оккупированных территориях Китая в период Второй мировой войны

Особое внимание японские власти уделяли работе с молодежью. Для воспитания молодежи в духе идей империи Ниппон в 1939 г. была учреждена Российская эмигрантская организация молодежи Кио-Ва. В июле 1940 г. по решению ЯВМ были открыты высшие курсы Кио-Ва-Кай для русской молодежи, а в мае 1941 г. в Харбине был торжественно открыт «Дом молодежи», созданы русские отряды Кио-Ва-Кай. Через эти организации проводилась активная агитация и пропаганда – организовывались конкурсы на лучший антикоммунистический плакат, проводились собрания протеста, недели разоблачения коммунизма и т.д. Однако они не находили особой поддержки. [2, с. 206.]

Предусматривались ежегодные собеседования с матерями, лекции по вопросам охраны материнства и младенчества, воспитания детей, молодежи, составлялись списки рекомендуемых книг, пропагандировались церковные браки и т.д. Национальное и антикоммунистическое воспитание должно было быть полностью согласовано с Кио-Ва-кай. Также проводилась перестройка всей школьной работы «в соответствии с требованиями момента». Для расширения педагогических кадров, впервые, в апреле 1944 г. были открыты курсы по подготовке преподавателей. Кроме того, существовала широкая сеть кружков. При ГБРЭМ организованы кружки по изучению японского языка. Создан кружок российских женщин и девушек, «имеющий целью широкую общественно-культурно-просветительскую работу в национальном духе для подготовки и исполнения исторической миссии российской эмиграции». Значительные возможности для воспитательной работы предоставляли клубы «Христианского союза молодых людей», клубы национальных колоний. Один раз в три месяца проводились доклады по всем эмигрантским школам, а также общие молодежные собрания. В эмигрантских школах и клубах организовывались национальные уголки и читальни, вводилось издание стенгазет. [5, л. 31, 32]

Воспитанием и пропагандой были охвачены и национальные эмигрантские колонии – украинская, грузинская, армянская, татарская и еврейская. С 1943 г. их работа велась в соответствии с общими задачами, поставленными перед всей российской эмиграцией японскими властями. Руководство национальными колониями осуществлялось советом национальностей при главном бюро, которое уделяло много внимания ликвидации вражды между отдельными колониями и искоренению шовинизма. [5, л. 34]

Проводились и мероприятия в области экономической политики по отношению к эмигрантским компаниям и предприятиям. В связи с переключением всех ресурсов на нужды войны, производства, которые можно было использовать для реализации военных целей, стали объединять в крупные компании, а разорившихся и невоенных производителей принуждали к перемене профессий. [5, л. 35] Кроме того, в 1944 г. было организовано переселение русских в Тоогэнский район. [Подробнее см.:1, 13]

Неблагоприятное для Японии течение войны на Тихом океане, а также изменение ситуации на советско-германском фронте серьезно ухудшили международное положение Японии. Она стала более заинтересованной в нормализации отношений с СССР. Это повлекло и изменение политики японских властей в отношении русской эмиграции на захваченных территориях Китая. Не желая настраивать против себя Советский Союз, японские власти в Маньчжурии уже в 1943 г. ликвидировали Российский фашистский союз (РФС). Союз казаков и Союз военных Восточной Азии превратились в 1944 г. в ветеранские организации, окончательно утратив какое-либо значение. В средствах массовой информации Маньчжоу-Го исчезла антикоминтерновская и антисоветская риторика. [18, с. 415.]

В то же время меры контроля за эмиграцией ужесточались: в небольших населенных пунктах Китая, оккупированных Японией, запрещалось общение эмигрантов с советскими гражданами. Были запрещены покупка и продажа чего-либо, аренда квартиры, пользование какими-либо услугами и даже приветствия. Однако эти мероприятия достигали скорее обратного результата. Общение эмигрантов с советскими гражданами не прекращалось. [4, л. 60]