Жанровая и стилистическая специфика новеллы Пу Сун-лина — «Царица Пурпура»

Основой зачина является парафраз на сочинение танского литератора Чжэн Хуань-гу (鄭還古, IX в.) «Записи о множестве чудес» (博異記), рассказ «Цуй Сюань-вэй» (崔玄微) [2, Т. 1, стр. 483—484], или же на другое изложение той же истории в собрании Дуань Чэн-ши (段成式, 803–863) «Ю ян цза цзу» (酉陽雜俎, «Собрание разного с южного [склона горы] Ю[шань]»), «Продолжение сборник» (续集), цзюань 3, «Раздел Но Гао» (支诺皋) [2, Т. 1, стр. 737—738], часть 2, где главный герой — ушедший со службы чиновник Цуй Сюань-вэй — встречает в саду фей цветов и ветра. Фея ветра — Восемнадцатая тётушка Фэн (封十八姨) — чинит цветам разорение, и феи просят Цуй Сюань-вэя о защите; для этого нужно будет изготовить киноварного цвета хоругвь, изобразить на ней солнце, луну и пять главных планет и в первый день нового года установить в восточной части сада; так поступать нужно каждый год. Цуй Сюань-вэй выполняет просьбу и, несмотря на свирепый ветер, ни один цветок в саду не терпит ущерба.

Остальная же часть произведения отсылает читателя к самым различным контекстам упоминания ветра, по большей части, несущим коннотации гнева, отчаяния и тоски. Нейтральные упоминания ветра также встречаются, но, будучи вплетенными в общий контекст, они не выбиваются из общей авторской концепции.

Неоднократно Пу Сун-лин обращается к различным частям книги «Чжуан-цзы»; например, непостоянство характера феи ветра он иллюстрирует ссылкой на «Внешний раздел» (外篇), цзюань 5, часть 1, глава 12 «Небо и земля» (天地), где говорится о «взлётах и бросках», которые возникают в сердце от пристрастий и неприязни [3, с. 243]; говоря об оглушительном рёве ветра, Пу Сун-лин прибегает к аллюзии на «Внутренний раздел» (內篇), цзюань 1, часть 2, «Рассуждение о выравнивании вещей» (齊物論), в котором описывается могучие гудение, возникающее, когда ветер проникает в каждую земную щель и заставляет её издавать голос [3, с. 22]. Подобных отсылок в тексте чрезвычайно много, и они возникают в самых различных корреляциях.

Упоминаются также различные исторические события и персонажи, как связанные с темой ветра, так и не имеющие к ней касательства, но вызывающие какие-нибудь неприятные ассоциации, подчёркивающие коварство и жестокость Восемнадцатой тётушки. В первом случае это могут быть и нейтральные упоминания, например, песни «Южный ветер», сложенной добродетельным императором Шунем (в тексте подразумевается отсылка к книге «Школьные изречения Конфуция» (孔子家語), цзюань 8, глава 35 «Спор о музыке» (辯樂解), [4, с. 88]), и сатирические высказывания, например, из «Оды о ветре» Сун Юя (宋玉, ~290—222 гг. до н. э.), где говорится, как чуский Сянь-гун (楚襄公, то есть Чуский Цинсян-ван, 楚頃襄王, ?—263 гг. до н. э.) гулял по Орхидейной террасе дворца и спросил у Сун Юя, тот ли это ветер веет, который обдувает и простолюдинов, на что Сун Юй иронично ответил, мол, ветер, обдувающий владыку — это чистый и прохладный «мужской ветер», а грязный и слабый ветер простолюдинов — «ветер женский» (собрание «Вэнь сюань», цзюань 13, [5, Т. 2, с. 581—584]). Во втором же случае аллюзии могут быть на самые неожиданные исторические примеры. Так, говоря о гневливом и ревнивом нраве хозяйки ветра, Пу Сун-лин уподобляет её той, кто в своей беспощадности приговорила соперниц к «опьянению до кости». Здесь имеется в виду узурпаторша трона, императрица У Цзэ-тянь (武則天, 624—705 гг.), коварством ниспровергшая соперниц — императрицу Ван (王皇后, ?—655 гг.) и наложницу Сяо (蕭良娣, ?—655 гг.), в результате чего обе были подвергнуты пыткам и преданы страшной смерти: после сотни ударов тяжёлыми батогами им отрубили руки и ноги и погрузили в винный жбан медленно и мучительно умирать; У Цзэ-тянь же высказалась о несчастных в том смысле, что сегодня «эти двое до костей опьянеют» (см. «Старую историю Тан» (舊唐書), цзюань 51, «Биографии» (列傳), часть 1, «Биографии императриц и наложниц» (后妃傳), часть 1 [6, Т. 7, с. 2170]; «Новую историю Тан» (新唐書), цзюань 76, часть 1, «Биографии императриц и наложниц» (后妃傳), часть 1 [7, Т. 11, с. 3474]).

В качестве страшилищ, с которыми сравнивается фея ветра, упоминается, например, злокозненная трёхногая черепаха юй (蜮), плюющаяся в людей ядовитым песком («Книга песен» (詩經), «Малые оды» (小雅), цзюань 12, часть 3, песня «Что он за человек?» (何人斯) [8, Т. 2, с. 765]; Гэ Хун (葛洪, 283—343 гг.) также описывает её в трактате «Баопу-цзы» (抱樸子), внутренний раздел (內篇), цзюань 17 «Взбираться [на горы] и переходить вброд [реки]» (登涉), говоря, что это — водяное насекомое, и плевок его очень опасен: попав в человека, он вызывает нарыв, попав в человеческую тень — болезнь [9, с. 440]); вообще подобных уподоблений самого нелестного характера в тексте великое множество, и встречаются они в самых неожиданных контекстах и сочетаниях.