Гендерные аспекты саньцзяо (конфуцианство, даосизм, буддизм)

Большой интерес представляет феномен «женской алхимии» (女丹), являющийся частью даосской этико-религиозной системы. «Женская алхимия» представляла собой сочетание теоретических представлений и практических методик самосовершенствования для женщин, с помощью которых последовательницы могли достичь состояния «сяней». Изучение теоретических основ «женской алхимии» позволяет сделать выводы об общем восприятии даосскими философами гендерных вопросов. Пути самосовершенствования для женщин и мужчин, которые предлагает даосизм – и, в частности, «женская алхимия» - коренным образом отличаются. Различие путей самосовершенствования, целей, ставящихся в работе над собой, теоретически обосновывается особенностями строения женского организма: «женщина представляет собой грязное иньское начало, её тело состоит из крови и жидкости» [3, с. 382]. Поэтому путь Дао женщины (имеющий в конце те же цели, что и мужской путь – самосовершенствование, достижение бессмертия и состояния «сяней», вознесение на небеса) гораздо дольше и тернистее, чем путь мужчин-даосов. Первостепенная задача, стоящая перед даосками в рамках теории «женской алхимии» - с помощью различных методик добиться прекращения менструаций, «обезглавить красного дракона», обратив кровь в янское дыхание-ци [2, с. 374]. Осуществляя подобный переход от иньского начала к мужскому янскому, женщина приобретает андрогинные черты внешности (в частности, одним из свидетельств «очищения тела» у женщин является уменьшение груди) [2, с. 374], теряет способность к деторождению, отрекается от своей женской природы. Следует также заметить, что, согласно представлениям основоположников даосизма, даже претерпевая вышеописанные изменения, совершая добродетельные дела и самосовершенствуясь, женщина не может до конца очистить свою иньскую природу, она вынуждена ждать спасения, чтобы вознестись на небо и войти в число небожителей-сяней [3, с. 383]. Правда, взгляды последователей даосизма в XX веке в вопросе о возможности женского спасения расходятся с представлениями раннего даосизма. Так, даос Чэнь Ин-нина, известный благодаря своим комментариям к сочинению «Десять правил женской алхимии» (女丹十則) из коллекции Хэ Лун-сяна «Собрание работ по женской алхимии», утверждал, что мужчины и женщины равны в возможностях стать небожителями [2, с. 376].

Как мы видим, даосизм, в отличие от конфуцианства, не преследует цели как-либо регламентировать повседневную жизнь и поведение женщин, не поддерживает идей о первостепенной роли мужчины в семье и обществе. Однако определенные даоские практики свидетельствуют о том, что иньское начало носило негативный смысловой оттенок в даосизме, даосизм поощрял (и считал необходимым для последовательниц учения) не только духовное самосовершенствование, но и отказ от женственности и способности к деторождению, влекущий за собой глубокие физиологические изменения. В некоторой степени можно также говорить об определенной закрытости и недоступности даосизма для женщин (до популяризации «женской алхимии» путем публикаций работ Чэнь Ин-нина и издательства журнала «Славим добро») [1, с. 116]. Упомянутый выше Хэ Лун-сян объяснял немногочисленность женщин-даосок ограниченным количеством книг по «женской алхимии», низким уровнем грамотности среди женского населения, а также низкой мобильностью женщины в традиционном китайском обществе (у женщин было меньше возможностей покинуть дом, чтобы встать на путь Дао).

Иную картину восприятия женщины и подходов к гендерным вопросам мы наблюдаем в буддийской религиозной системе. Буддологи неоднозначно оценивают и интерпретируют теоретические постулаты буддизма и отдельные исторические эпизоды, связанные с проблемой положения женщин в рамках буддийской парадигмы. С одной стороны, последователи раннего буддизма придерживались мнения о том, что восьмеричный путь Будды доступен как мужчинам, так и женщинам [9, с. 134]. В буддийских практиках, ориентированных на мужчин и женщин, мы не находим таких разительных отличий, как в даосизме. Пол адепта - как и его принадлежность к социальному классу - не рассматривался как препятствие на пути к достижению просветления. Утверждалось, что женщины могут наравне с мужчинами следовать пути Будды, становиться архатами, добиваясь освобождения от «колеса перерождений» [16, с. 8]. Традиция приписывает слова о равных способностях женщин и мужчин в самосовершенствовании и просветлении самому Будде Шакьямуни в ответ на вопрос своего ученика Ананды [11]. Будда также лично позволил женщинам-последовательницам во главе со своей приемной матерью Махапраджапати основать сангху и исповедовать буддизм, что было беспрецендентным для других религий примером отношения к женщинам-адептам как к равным (правда, подобное решение было принято им не сразу, благословлению на основание сангхи предшествовало три отказа). С другой стороны, Будда ограничил деятельность женщин в буддийской общине восемью гарундхаммами, каждый из которых подчеркивает зависимое положение буддийских монахинь от монахов-мужчин. Впрочем, и последователи буддизма, и многие буддологи склонны объяснять создание гарундхамм стремлением Будды Гаутамы защитить монахинь в рамках патриархального древнеиндийского общества, выстроить уклад монашеской жизни в соответствии с действующими социальными нормами [16, с. 17], [9, с. 137]. Наиболее резонными представляются получившие некоторую популярность в буддологии взгляды Алана Спонберга, который утверждал, что изначально теорию буддизма можно считать гендерно-нейтральной с сотериологической точки зрения, однако в ходе последующей институционализации буддизм приобрел андроцентристские черты. Он также указывает на то, что в более позднем буддизме заметна попытка переосмысления прежних андроцентристских идей, смещение акцента на восприятия всех адептов, следующих по восьмеричному пути, как равных вне зависимости от их пола [16, с. 24], [11]. Следует также учитывать, что непосредственно в Китае из основных ветвей буддизма наибольшее распространение получила Махаяна, в рамках которой популярны идеи о недвойственности (в отношении гендерных вопросов встречаются весьма радикальные философские концепции, утверждающие, что женского и мужского пола не существует в принципе, все половые различия иллюзорны) [16, с. 23]. Буддизм в меньшей степени по сравнению с другими философско-религиозными системами занят вопросами социальной роли женщин и мужчин в обществе (больший акцент в буддизме делается на вопросы сотериологического характера, связанные со спасением и освобождением последователей), однако распространение буддизма в Китае обычно рассматривается как определенное противодействие патриархальным нормам конфуцианства.