Белое солнце и волшебная гора: сведения о правлении У Цзэ-тянь (624–705) в главе «Пять фаз» «Старой книги [об эпохе] Тан»

Мы видим, что знамения, соответствующие пренебрежению законами, ошибкам в назначениях и разжалованиях, убийству наследника престола и установлению наложницы в качестве супруги, маркируют два ключевых эпизода данного периода – воцарение У Цзэ-тянь в качестве регента с последующим отстранением императора, а также пожар в Минтане после проведения там буддийской церемонии. Инцидент с сокровищницей в СТШ записан в том же подпункте, что и пожар в Минтане, что доказывает связь этих событий (поздняя летопись, правда, не сообщает о том, что сокровищница принадлежала У Ю-нину). В данном случае летописцы, вероятно, видели проблему в благосклонности императрицы к некомпетентному родственнику.

Феномены, соответствующие нарушениям в сфере государственных жертвоприношений, соотносятся с тремя эпизодами – началом регентства У Цзэ-тянь (что представляется логичным), услышанными Цзун Цинь-кэ звуками грома (это произошло, как уже говорилось выше, спустя несколько дней после основания Великого Чжоу – сопутствующие этому событию ритуалы, очевидно, воспринималось летописцами как действия нелигитимные), а также с некими происшествиями 703 г. Мы предполагаем, что в данном случае указание на ошибки в жертвоприношениях может фиксировать два типа проблем. Во-первых, к этому моменту здоровье престарелой императрицы было уже не таким крепким, поэтому она, вероятно, уже не могла принимать столь же активное участие во всех официальных мероприятиях, включая государственные ритуалы. С другой стороны, проблемы со здоровьем могли сподвигнуть её к обращению к альтернативным 

способам продления жизни – даосским ритуалам, свидетельства интереса правительницы к которым в последние годы царствования наличествуют в синхронных источниках.

Зафиксированные в 686 г. ошибки в управлении делами правящего рода, вероятно, указывают на ненормальность ситуации в целом – поскольку женщина, согласно традиционным китайским представлениям, править не могла. Связь сделанного по заказу Чжан И-чжи чудесного полога с ошибками в рассматриваемой сфере, возможно, подразумевает постоянную борьбу при дворе за благосклонность императрицы на завершающем этапе её правления. В этой борьбе участвовали сановники, фавориты правительницы и её родственники из родов Ли и У.

Соотнесение появления песни Ци-би-р и последующего возвышения Чжан И-чжи с управлением войсками кажется неочевидным, однако здесь, судя по всему, имеет место адресация к ещё одному событию – в год, в который было зафиксировано знамение, также произошло восстание представителей рода Ли. Восстание было подавлено, что, как видится, могло рассматриваться конфуцианцами-историографами как событие печальное. Связь же появления песенки о жёлтой кабарге, последующего разгрома правительственных войск тибетцами – и ошибок в военной сфере – вопросов не вызывает.

Как уже говорилось выше, основным событием 701 г. было разоблачение «заговора» нескольких родственников императрицы и казнь последних, что также соответствует описанию ошибок, приводящих к появлению подобных знамений. Под заговором, очевидно, летописцы понимали клевету Чжан И-чжи, а не деятельность самих фигурантов дела (в случае, если даже она действительно имела место).

Что касается последних описанных знамений, то все они говорят о возникновении проблем с «августейшим пределом», утрата которого (если предположить, что летописцы в принципе признавали за У Цзэ-тянь его наличие) привела к отстранению императрицы и краху Великого Чжоу.