Политика сёгунов Токугава в отношении даймё и её последствия

Решительные действия Иэмицу по отношению к даймё свидетельствуют о том, что сёгун был достаточно уверен в прочности своего положения. А эта уверенность в свою очередь в какой-то степени являлась результатом политики, проводимой первыми сёгунами Токугава в отношении даймё. В итоге к середине XVII в. первым Токугава удалось достичь желаемого результата: они смогли ослабить даймё и ступить на новую ступень взаимоотношений с ними, когда сёгун мог чувствовать себя достаточно уверенно для того, чтобы совершать действия, которые могут не понравиться феодалам. Однако довольно жестокое подавление мощи тодзама даймё, иногда доходившее до физического уничтожения, лишение их земельных наделов, привели к увеличению в XVII в. числа ронинов (浪人) – воинов, которые потеряли покровительство своего господина или не смогли уберечь его от смерти. В Японии начинается бродяжничество ронинов, которые промышляли разбоями и грабежами. Кроме этого, ронины были недовольны политикой сегунов Токугава и строили планы поднять восстание с целью свергнуть Токугава и вернуть отобранные земли и привилегии. Однако при Иэмицу власть сёгуна достигла пика своего могущества, поэтому ронины не могли открыто поднимать восстания.

Но неожиданная смерть Иэмицу и приход к власти его малолетнего и болезненного сына Иэцуна изменила ситуацию в стране. В 1651 году, воспользовавшись уходом сильного правителя, ронины поднимают восстание, которое, однако, было подавлено бакуфу (幕府 – правительство сёгуна). Но сам факт существования ронинов, поднятия ими восстаний свидетельствует о несовершенстве политики Токугава в отношении даймё. Бакуфу приняло во внимание этот факт и постепенно начало сводить на нет практику изъятия земель: «после Иэмицу, во второй половине XVII в., конфискации владений тодзама даймё становится значительно реже, а в XVIII в. – лишь единичные случаи» (Жуков 1998, 437).

В целом, во время правления первых трех сёгунов происходило активное подавление могущества даймё, что влекло за собой наращивание экономической мощи сёгунов. Об этом свидетельствуют данные о доходности земель, принадлежавших Токугава: до битвы при Сэкигахара их доход составлял 2557 тыс. коку риса, а к концу XVII доход исчислялся примерно в 7 млн. коку риса (Гальперин 1963, 40). Однако после смерти Иэмицу последующие сёгуны не отличались особой тягой к власти, были больными и малолетними. За них правление осуществляли их личные фавориты.

Начиная с правления четвертого сегуна Иэцуна, у бакуфу и даймё начинаются финансовые проблемы. Об этом свидетельствует тот факт, что Иэмицу оставил после себя казну с 6 млн рё золотом, а к 1680 г. запас сократился до 1 млн. В частности огромные расходы принес пожар в Эдо в 1657 г., после которого потребовались огромные деньги на восстановление Главной усадьбы замка (Прасол 2018, 118). Даймё также были вынуждены финансово участвовать в ремонтных работах. Не стоит забывать о вынужденных тратах даймё, к которым их толкала система заложничества. Таким образом, начиная с Иэцуна бюджеты сегуна и даймё становятся дефицитными. При следующем сегуне Цунаеси ситуация с финансами продолжает ухудшаться. Происходило много стихийных бедствий, которые приносили разрушения, требовавшие финансовых затрат. А дом сёгуна и даймё вели праздный образ жизни, тратя огромные деньги на роскошь.

Японский историк Нэдзу пишет, что с периода Гэнроку торговцы стали господствовать над самураями и даймё (Бедняк, Гальперин 1958, 54). Частично возвышению купеческого сословия поспособствовала ситуация, в которой оказались даймё: из-за огромных расходов, которые ложились на их плечи, они были вынуждены занимать у представителей этого класса. Также следует заметить, что отсутствие сильных военных потрясений, привело к тому, что дом Токугава и его вассалы лишились дохода от военных побед (изъятие имущества побежденных). Система санкин котай являлась тем направлением политического курса, что послужил расширению рыночной экономики», и развитию купеческого класса и ростовщичества (Дил 2011, 161).