ISSN 2686 - 9675 (Print)
ISSN 2782 - 1935 (Online)

Экономическая политика КНР по отношению к Тибетскому автономному району в 1949-2014 гг.

Таким образом, ТАР стал поставщиком продовольствия для пострадавших регионов. Напряжение усиливалось присутствием многочисленных частей НОАК, на обеспечение которых направлялась оставшаяся в регионе часть агропродукции, оставляя меньшую долю производящим коллективам.

Реагируя на нарастание протестов, КПК стремилась создать и развить транспортно-логистическую сеть, соединяющую как города и удаленные селения между собой, так и ТАР с прилегающими районами. Строительство современных автомагистралей служило стратегическим интересам Пекина иметь быстрый доступ к потенциальным очагам недовольства, вывоза продовольствия и было запущено еще в 1951 г. Китай проложил межрегиональные магистрали Цинхай-Тибет (введение в эксплуатацию: 1954 г.), Сычуань-Тибет (1954 г.), Синьцзян-Тибет (1957 г.), Юньнань-Тибет (1973 г.) и шоссе Китай-Непал (1965 г.), соединяющее Лхасу с Катманду [3, с. 611].

Социальное негодование нарастало, и вместе с продолжающимися притеснениями в культуре и религии оно вылилось в серию протестов в 1987-1989 гг. В указанный период в регионе произошло около 150 демонстраций, протесты сопровождались актами агрессии. В марте 1989 г. сторонники движения за независимость Тибета перешли к открытому насилию в столице района, беспорядки продолжалось несколько дней, вследствие чего Пекин объявил военное положение в ТАР, продлившееся до мая следующего года.

Примечательно, что в указанные временные рамки правительство Китая не оставляло без внимания развитие региона, и, параллельно с усилением китайского присутствия в ТАР, увеличивало размер инвестиций в развитие инфраструктуры для подъёма местного хозяйства. Экономические программы по развитию должны были повысить уровень благосостояния жителей в регионе, однако коренное население не принимало средств и методов, которые центральное правительство использовало в достижении заявленной цели.

По окончании режима военного положения Тибету в первую очередь предоставлялось право автономии в решении экономических вопросов; во-вторых, тибетцы освобождались от уплаты налогов, а практика неоплачиваемого труда признавалась незаконной; в-третьих, была принята стратегия перехода к рыночному укладу с увеличением числа действующих промышленных производств; в-четвертых, было признано, что устойчивый экономический рост невозможен без соответствующих социальных преобразований и повышения уровня жизни – на это выделялись дополнительные государственные ассигнования в соответствии с обозначенной КПК «Стратегией 8-7», направленной на сокращения уровня бедности среди местных жителей [21].

Стратегия рыночных преобразований в Тибетском автономном районе с 1978 г. по 1999 г. включала в себя передачу власти в экономических вопросах на местный уровень, изменения коснулись местных домохозяйств, наделённых правом собственности на землю и скот.

Несмотря на это, экономическое управление ТАР оставалось в руках центральных органов власти, регион зависел от субсидий китайского правительства и деятельности предприятий с государственным участием. К примеру, в 1988 г. доля правительственной помощи в местном бюджете составила 99.8%, в 2002 г. – 93.8%. Проводя сравнительный анализ объема денежной помощи, предоставляемой Пекином четырём другим автономным районам КНР, можно отметить, что Внутренняя Монголия, Синьцзян-Уйгурский, Гуанси-Чжуанский и Нинся-Хуэйский автономные районы получают ежегодно в среднем от 45% до 75% [14]. Таким образом, можно увидеть, что степень зависимости ТАР от субсидий была намного выше, чем в других территориях. Это можно объяснить стремлением КПК снизить национальное недовольство тибетцев посредством постоянных финансовых вливаний в экономику, поскольку меры по освоению ТАР носили принудительный характер, что можно проследить на примере культурных гонений с момента окончательного вхождения в состав Поднебесной.

Развитие деловой жизни ТАР приносило пользу в основном жителям ключевых городов административной единицы, а не коренным тибетцам в отдалённых поселениях и деревнях [5, с. 44]. Учитывая, что основную массу городского населения составляли новоприбывшие ханьцы, именно они были как источником перемен, так и выгодоприобретателями построения «нового» Тибета. Неприятие методов центрального правительства по интеграции региона продолжало накапливаться среди этнических тибетцев.

2 — 2021
Автор:
Куусела Юлия София, Эпштейн Виталий Анатольевич