Представления о роли внешних акторов в ливийском конфликте в современном экспертно-аналитическом сообществе Турции (на примере анализа материалов SETA)

Заключение

Анализ рассуждений исследователей SETA о роли и характере участия внешних акторов в ливийском конфликте позволяет выявить особенности геополитических представлений турецкого политического истэблишмента, непосредственно связанного с центрами принятия и выработки решений в области реальной политики в отношении Ливии.

В период 2011-2014 гг. роль Турции в ливийском конфликте была не столь заметна, а её политика на этом направлении носила не столь активный характер, как после начала Второй гражданской войны, что во многом стало результатом сочетания группы факторов, среди которых не последнюю роль сыграло то, что течение длительного периода времени в турецком геополитическом воображении Ливии практически не существовало. В публичном научном и общественно-политическом дискурсе Турецкой Республики расположенная к ней географически очень близко Ливия находилась в забвении с тех пор, как североафриканские владения Османской империи были окончательно утрачены ею. 

Несмотря на то, что присутствие турецкого государства, бизнеса и гражданского общества в различных сферах общественной жизни Ливии, её реальном секторе экономики, сфере безопасности и управления, последовательно возрастало с 1990-х гг., в научном и аналитическом сообществе Турции не сформировалось ни когорты профессиональных исследователей и аналитиков, ни профильных центров и организаций.

Стремясь не только сохранить и нарастить свое экономическое присутствие в Ливии, но и увеличить свое политическое влияние в Северной Африке после арабской весны, турецкое руководство нуждалось не только в аналитическом обеспечении своих внешнеполитических инициатив и предприятий, но также в их информационно-пропагандистском сопровождении. В целях легитимации в глазах общественности новых усилий государственных структур на этом направлении, потребовавших значительного увеличения ресурсов и рисков, такие фабрики мысли, как SETA, оказались крайне востребованы и незаменимы. Это обстоятельство сделало материалы SETA перспективным объектом историографического исследования, направленного не только на реконструкцию внешней политики Турции, но и более широкую тему изучения процессов выработке, принятия и имплементации внешнеполитических решений внутри самой Турции, чья общественно-политическая система характеризуется высоким уровне развития культуры политического участия и плюрализмом мнений.

Период активного освящения вопроса роли внешних акторов в ливийском конфликте (после 2019 г.) в материалах SETA был обусловлен переосмыслением места Ливии во внешнеполитической модели и ростом непосредственного вовлечения Турции в ливийский конфликт, который неизбежно привел к столкновению турецких интересов с целями других иностранных государств. Безальтернативная поддержка Турцией ПНС, а затем пришедшего в 2021 г. на его замену ПНЕ в то время, как остальные 

иностранные государства придерживались более гибкого подхода в отношении основных сторон конфликта ограничивает возможность достижения Турция поставленных в Ливии целей при осуществлении альтернативных сценариев развития ситуации в Ливии (приход к власти Х. Хафтара). В то же время приоритетный для Турции вопрос разграничения морских границ в Восточном Средиземноморье и возможность использования энергетического потенциала региона исключает возможность согласования турецкой позиции с политикой подавляющего большинства иностранных государств в Ливии.

Основной тезис, выдвинутый турецкими исследователями в отношении политики внешних акторов в Ливии – о деструктивном характере их политики и пренебрежении реальным урегулированием конфликта направлен на усиление позиций Турции как основного внешнего актора в ливийском конфликте.