Влияние китайско-японской войны 1894-1895 гг. на формирование образа Китая в России

Край не невыгодный для Китая мирный договор был подписан в Симоносеки 17 апреля 1895 г Ли Хунчжаном и Ито Хиробуми при посредничестве бывшего государственного секретаря США Джона Фостера. Согласно условиям Симоносексого мирного договора, Китай признавал независимость Кореи, уступал Японии права на Ляодунский полуостров с южной полосой Маньчжурии, Пескадорские острова и Тайвань, а также был обязан выплатить Японии контрибуцию в размере 200 млн лян серебра. Помимо этого, Китай впервые предоставил иностранной державе в лице Японии право на строительство и эксплуатацию промышленных предприятии на своей территории, а также шел на другие уступки: открытие портов в бассейне р. Янцзы и Великого канала, право экстерриториальности, режим наибольшего благоприятствования.

Помимо потери Цинской империей протектората над Кореей, в числе итогов войны называют усиление противоречии внутри самого Китая, в частности, рост антиманьчжурских настроении и движения против иностранцев. Итоги этой войны также часто связывают с превращением Китая в полуколонию Западных держав и Японии. Тем не менее, современные китайские авторы полагают, что именно эта война «несомненно явилась водоразделом для общественной мысли и идеологии Китая на его пути к модернизации» [Тянь, Сун. 2014. С. 80.]. Что касается России, то после вступления Николая II на престол интерес правящих кругов к Дальнему Востоку значительно усилился. Это заставляло представителей русской дипломатии самым тщательным образом следить за событиями в регионе. В частности, «русский посланник Кассини в Тяньцзине поддерживал тесные контакты с Ли Хунчжаном, постоянно проявляя пристальный интерес к развитию корейского вопроса» [Чжун’э гуаньси ши. 2008. С. 154.]. В это же время, как отмечает Н.А. Самойлов, «невзирая на существование при цинском дворе и у верхушки китайской бюрократической элиты диаметрально противоположных мнении по вопросам перспективности отношении с Россией» [Самойлов. 2017. С. 26.], Ли Хунчжан сумел настоять на необходимости сближения с северным соседом.

Итоги подписания Симоносекского мирного договора были восприняты неоднозначно в высших эшелонах власти Российской империи. Так, император Николаи II всерьез задумывался над тем, чтобы «перейти негласно на сторону Японии» [РГИА. Ф. 1622, оп. 1, д. 115. Л. 2 (об.)], с тем чтобы избежать «могущих возникнуть в будущем осложнении с Англией» [Там же.]. Противники этой точки зрения предлагали, напротив, организовать боевые действия против Японии. Например, недавно вступивший на пост министра иностранных дел Российской империи князь Алексеи Борисович Лобанов-Ростовский, полагал, что «мы не найдем лучшего союзника, чем Китай, с которым у нас никогда не было вооруженных столкновений, не взирая на совершенно открытую сибирскую границу нашу и часто возникавшие недоразумения» [РГИА. Ф. 1622, оп. 1, д. 113. Л.1.]. Верх в этих дискуссиях одержали сторонники дальнейшего развития дружественных отношении с Китаем без развязывания открытого военного конфликта с Японией. Эту партию в российском правительстве возглавлял министр финансов Сергеи Юльевич Витте, являвшийся основным идеологом политики мирного экономического проникновения в Китай. Министра финансов поддержали военный министр генерал Петр Семенович Ванновский и Великий князь Алексеи Александрович Романов, возглавлявший морское ведомство. Оба они опасались неминуемого выступления Англии на стороне Японии в случае развертывания открытого военного противостояния на море. В результате русская дипломатия, заручившись поддержкой Франции и Германии, также опасавшихся чрезмерного укрепления Англии в регионе, организовала так называемый «демарш трех держав»: 23 апреля 1895 г. послы упомянутых выше государств в Токио вручили японскому правительству ноты протеста, в которых настаивали на отказе от аннексии полуострова Ляодун. 8 ноября 1895 г. между Китаем и Японией было заключено новое соглашение, согласно которому Китай сохранял право на Ляодунский полуостров в обмен на увеличение размера контрибуции до 30 млн лян серебра.

Материалы и методы исследования
Непродолжительный военный конфликт между Китаем и Японией стал серьезным испытанием не только для Цинской империи, но и для российско-китайских отношений. Более того, именно со второй половины XIX века, в связи с изменившейся международной обстановкой в дальневосточном регионе, а также благодаря усилению социокультурного взаимодействия сторон, в России начал формироваться абсолютно новый образ восточного соседа, изучение которого заслуживает отдельного внимания и требует применения комплексного метода исследования. Основу такой методики составляют общие принципы, сформированные в работах А.В. Лукина, Н.А. Самойлова и других ученых, занимающихся изучением формирования взаимных образов и стереотипов между Россией и Китаем, и пытающихся ответить на вопрос о том, под влиянием каких событии и с помощью каких средств они складывались, насколько устойчивы были, какое влияние оказывали на развитие отношении между государствами и народами двух стран. В данной статье исследуются образы Китая, формировавшиеся в популярной русской прессе второй половины XIX века.

С самого начала непродолжительного конфликта Китая и Японии, он активно освещался русской прессой. Это было связано как с развитием печати и появлением новых информационных технологии в Российской империи, так и, конечно, с тем, что военные действия разворачивались на территориях, входящих в сферу геополитических интересов правительства Николая II. В целом, со второй половины XIX века в русских печатных изданиях стало появляться все большее количество различных сведении о Китае, доступных с теперь не только специалистам, но самому широкому кругу читателей.