Деятельность врачей при русской духовной миссии в Пекине и изучение традиционной медицины Китая

Современники писали о Войцеховском: «Ни в какое время дня и ночи, ни отдаленность места жительства больного, ни непогода, ни ненастье – ничто не могло удержать его подать руку помощи там, где в ней нуждались». В.П. Васильев писал: «Чтобы пользоваться помощью русского доктора, самые важные мандарины стали являться к нему с визитами, встречали, когда он приезжал к ним, с почетом, как дорогого гостя» [Некролог, 1886].

Врач следующей, XI миссии (1830-1840 гг.) Порфирии Евдокимович Кирилов так же, как и его предшественник, был выпускником Медико-хирургической академии Петербурга, после окончания которой обучался китайскому языку у Н.Я. Бичурина. Первые несколько лет своеи жизни в Бэйгуане он посвятил изучению китайского языка. По данным отче та XI миссии, в пекинский период жизни им был составлен китайско-русский словарь, однако он так и не был обнаружен. Аввакум (Честной), находившегося в одно время с Кириловым в Китае, писал, что врач сумел за кратчайшие сроки достичь больших успехов в изучении китайского языка, но особое внимание им уделялось не китайскои медицине, а философии Лао-Цзы [Скачков, 1977, С. 1945-146].

Однако не было причин упрекать Кирилова в несоблюдении своих основных обязанностей. Практически все его время уходило на прием и лечение больных. Уже в дороге от Кяхты до Калгана Кирилов лечил обращавшихся к нему за помощью монголов.

Уважение и доверие к медику возросли настолько, что леи б-медик двора, управлявший врачебным приказом И Цзи доверял Кирилову лечение своей матери. Его приглашали лечить и женщин, допускали в женскую часть дома. Это был практически беспрецедентный случаи, так как в основном врачи лечили знатных пациенток, ставя диагноз лишь по руке больной, высунутой из занавеси.

Сестра вдовствующей императрицы подарила Порфирию Евдокимовичу экземпляр корня женьшеня для изучения. Впоследствии еще один корень был получен от родственников императрицы.

Помимо прочего П.Е. Кирилов пытался внедрить идею выращивания чайной культуры в России. На родину им были привезены семена и сам чайныи куст, на личном опыте доказана возможность выращивания чая в условиях новой для культуры среды [Кирилов, 1893, С. 847]. Медик бесплатно предлагал поделиться своим опытом и сведениями о культуре чая, однако данная идея не была воспринята и поддержана. Положение XII миссии (1840-1849 гг.) было осложнено трудным внутри- и внешнеполитическим положением Китая, связанным с началом Опиумных войн и ухудшением отношении с иностранными государствами. Несмотря на сложившуюся обстановку в Пекине, след в отечественной науке оставили работы врача при XII миссии Александра Алексеевича Татаринова. Выпускник Медико-хирургической академии в Петербурге, он добровольно отправился в составе Миссии в Пекин, где начал изучать китайский язык. Татаринов овладел разговорным языком благодаря своей работе с местным населением [Некролог, 1886]. В отличие от Кирилова, Татаринов занялся преимущественно изучением и переводом статей и трудов по китайской медицине, о которой он отзывался как о чрезвычайно ценной науке. Также Татариновым были систематизированы работы по истории китайскои медицины. К сожалению, большинство его трудов осталось в рукописях. В настоящее время большое количество его работ хранятся в архиве библиотеки Военно-медицинской академии Санкт-Петербурга.

Основываясь на данных, полученных при чтении древних китайских трактатов, Татаринов описал концепцию «у-син» в традиционной медицине, где проводилась взаимосвязь пяти элементов и подбора лечения для той или иной болезни в частях тела больного. Пяти главным органам соответствовали пять первоэлементов. Также органам соответствовали основные цвета, запахи и вкусы. На основе этого совершался выбор лекарства, где рассчитывался недостаток или избыток того или иного элемента Татаринов отмечал и негативные стороны китайскои медицины. Несмотря на многократное перепечатывание таких трудов, как «Хуан-ди нэицзин», «Нань-цзин», «Чжан-ши лэйцзин», «Доутаи гунцюаньшу», «Бэньцао ганму», китайская медицина закостенела, следуя исключительно исследованиям древности. [Татаринов, О китайскиий лекарствах, Л. 5 об.- 6]. По мнению врача, общество следовало лишь опыту прошлого, что приводило к тому, что при лечении не искали новых способов, а пользовались древними трактатами. Медицинские познания китайцев, основанные на глубокой философской базе, перестали развиваться, открытии не происходило.