Рецензия: Intercultural masquerade: new orientalism, new occidentalism, old exoticism / ed. by regis machart; fred dervin; minghui gao. – heidelberg, n.y., dordrecht, l.: springer-verlag berlin heidelberg, higher education press, 2016.

Для цитирования: Мартынов Д.Е. Рецензия: Intercultural Masquerade: New Orientalism, New Occidentalism, Old Exoticism / Ed. by Regis Machart; Fred Dervin; Minghui Gao. Современные востоковедческие исследования. 2019; 1(2):

Проблемы ориентализма и оксидентализма в гуманитарном знании в течение 2010-х гг. из достояния академических кругов превратились в сугубо практические, связанные с повседневной практикой СМИ и даже личностного общения. В российском интеллектуальном пространстве важной вехой для понимания глубинных проблем осознания понятии Запад» и «Восток» и их применения исследователями, представляющими различные западные и восточные культуры, явилась международная конференция 2010 г. «Ориентализм / оксидентализм: языки культур и языки их описания», материалы которой были своевременно опубликованы [2]. Во вступлении организатор и идейный вдохновитель этой конференции — известный японист Е.М. Штейнер, справедливо отмечал: «Удобные (и кажущиеся фундаментальными) таксоны вроде «восток» и «запад», рассматриваемые с разных точек олицентричного мира, оказываются культурно детерминированными, подвижными и относительными концептами. Что может быть стопроцентно восточным или стопроцентно западным? Какую оптику и какой язык описания должен использовать исследователь, чтобы быть максимально адекватным исследуемому инокультурному объекту?» [2, с. 15].

Именно в данном контексте в 2013 г. был анонсирован исследовательский проект, который предполагал несколько важных методологических оснований. Было объявлено, что «сосуществование ориентализма и оксидентализма не создает баланса между понятиями “Восток” и “Запад”», и важнейшей задачей было исследование перемен в этой области [3]. Примечательно, что руководители проекта, которые выступили также как редакторы-составители рецензируемого сборника статей, сразу оговорили следующее: «сами по себе культуры и идентичности не существуют как таковые» [3]. Практически о том же писал К. Разлогов в предисловии к сборнику 2012 г.: «Нынешние понятия мультикультурализма (сосуществования многих культур в одном обществе) и даже интеркультурализма (взаимодействия между этими культурами) очень быстро устаревают. На смену им приходит понятие транскультурализма, означающее возможность выйти за пределы своей собственной (суб)культуры и перейти в соседнее, более крупное или просто другое культурное сообщество, расширяя контекст…» [2, с. 5].

В результате компактный сборник (объемом 147 страниц) оказался составленным из статей, содержательно относящихся к проблемному полю, проигнорированному в свое время Эдвардом Саидом — автором «Ориентализма»; но всецело находясь в русле заложенной им методологии. Не будем забывать, что в современном англии ском словоупотреблении термин «ориентализм» связан, прежде всего, с западным стилем доминирования, реструктурирования и осуществления власти над Востоком. Коннотации здесь самые разнообразные, в том числе и сексуальные (P. IX–X). Для понимания замыслов организаторов проекта — Режи Маршара (университет Путра-Малайзия) и Фреда Дервина (Университет Хельсинки) — многое предоставляет введение, в котором представлен специальный раздел “Beyond Orientophilia and Westophobia” (p. XI–XIII). Весьма характерен следующий тезис: «Понимая Orientophilia как любовь или, по крайней мере, влечение к Востоку, мы приходим к заключению, что это явление существует дольше, чем ориентализм, кажется глубоко укоренившимся в западном обществе, что выводит нас за рамки академического исследования» (p. XI). Следует, однако, вновь вернуться к вопросу контекста. Дело в том, что сама по себе проблематика ориентализма и оксидентализма с трудом приживается в российском академическом дискурсе, и на то имеется несколько причин.

В 2016 г. известный наш индолог и методолог науки Л.Б. Алаев опубликовал статью с красноречивым названием «Почему книга Эдварда Саида не имела успеха в России?» [1]. Там содержится весьма любопытная ремарка: «Реакция западной общественности на книгу Э. Саида показала, что в обществе преобладают наивные люди, с детской доверчивостью верящие в свою объективность и свободу от стереотипов, бытующих в обществе» [1, с. 24]. Лично у рецензента это не выходило из головы, когда пришлось читать следующее «откровение»: «Дискутируя недавно с американской учительницей, один из соавторов поставил под сомнение использование ею термина “азиатский” (что синонимично “восточному”), когда она отстаивала тезис, что “азиатские люди добросовестные и трудолюбивые”. Когда же мы попросили ее разъяснить, какие именно “азиаты” имелись в виду, оказалось, что она общалась с несколькими жителями Тайваня. И внезапно геополитическое обобщение сжалось в масштабе от целого континента до острова» (P. XI–XII). Как мы покажем далее, при- мерно такой же уровень свойственен всем представленным в книге текстам.