Чадоподатели из палаты Гуансыдянь храма Владыки Восточного пика в Пекине

Чадоподательные функции были в введении двух центральных обитателей этой палаты: Первозданной владычицы, царицы девяти небес, охранительницы покоев (Цзю Тянь вэй фан шэнму юаньцзюнь, 九天卫房圣母元君) и ее супруга, Первозданного владыки, светлейшего божества девяти небес (Цзю Тянь цзянь шэн мин су чжэньцзюнь, 九天监生明素真君). Их прообразом являются Чжоу Вэньван (周文王) со своей супругой Тай Сы (太姒). Изменения, происходившие на протяжение длительной истории Китая, влияли на формирование и смену объектов поклонения, тем не менее, прослеживается четкая связь между супружеской парой из палаты Гуансыдянь и популярными в народе Матушки кровати (Чуан-му床母), и Господина кровати (Чуан-гун 床公). Очевидно, что вопрос генезиса образа чадоподательницы Чуан-му в настоящее время решен китайскими исследователями: «Образ богини кровати формировался под влиянием преданий о жене чжоуского Вэньвана, родившей 99 сыновей» [Чжунго сушэнь, 46]. Культ супругов, дарующих потомство, получил распространение в X-XIII вв., их почитали среди простого народа и в императорских дворцах. Большинство китайских специалистов относит чадоподателей к домашним божествам (家神) или богам жилища (住宅神), уступающим по популярности только Цзао-цзюню (灶君), Богу очага.

В цинский период бумажные иконы-чжима с изображением Матушки кровати и Господина кровати были распространены по всей стране. Среди икон-чжима из коллекции академика В.М. Алексеева, находящейся в ГМИР, есть подобные экземпляры. Описание одной из них, выполненной китайскими сяньшэнами , дает представление о ритуалах совершаемых с целью родить ребенка [Сонм богов]: «Это господин и матушка постели. Матушка кровати в руках держит ребенка. На столе курильница, справа и слева на столе дети, один ребенок из бутыли льет воду, моет другого ребенка, по сторонам двое предстоящих, левый держит в руках ребенка, правый держит в руках жезл жуи, для прибавления потомства необходимо омыть три подношения на кане или на кровати» [Китайская народная картина].

В палате Гуансыдянь Первозданная владычица и Первозданный владыка, как и на иконах, держат на руках ребенка, на коленях у Первозданного владыки сидит три младенца. Эта композиция демонстрирует основную добродетель супругов – чадоподание.

Молодые супруги, замужние женщины, матери и бабушки, пришедшие в пекинский храм за помощью, выполняют предписанные ритуалом действа. Они молятся, проводят жертвоприношения, стоя на коленях перед алтарем. Для того, чтобы их молитва была услышана как можно скорее, китайцы жертвуют деньги. В разных провинциях в даосских монастырях и храмовых комплексах автору статьи приходилось не раз наблюдать картину богоединения. После того, как молящиеся положили в ящик для денег купюры, даосский монах, находящийся в зале, слегка ударяет деревянной колотушкой (чуй, 槌) по медному цину . Долгий вибрирующий звук наполняет пространство палаты и уходит на небо, передавая сообщение о совершенном пожертвовании. Святые, услышав звук цина, реагируют на просьбу и ниспосылают долгожданного продолжателя рода.

Наибольший интерес, по нашему мнению, вызывают фигуры двух мужчин (сунцзы ланцзюнь 送子郎君, дословно: «милостивый государь, дарящий детей»), находящихся по обе стороны от алтаря. Один из даосских божеств держит в руках по малышу, на шее и плечах сидят еще трое (рис. 2). Второй святой стоит с мешком, из которого выглядывают счастливые детские лица (рис. 3). Присутствие мужских святых в этой палате помогает транслировать универсальную национально-культурную константу «много сыновей – много счастья» (до цзы до фу 多子多福). К сожалению, на момент написания статьи не удалось найти авторитетный источник, который помог бы объяснить историю происхождения образов этих двух даосских святых.

Идея большой семьи являлась стержневой в китайском конфуцианском обществе, продолжение рода было базовым аксиологическим ориентиром, которым руководствовались все без исключения. В свое время палата чадоподателей была одной из самых популярных в храме Дун-юэ мяо, сегодня, после реконструкции и открытия она получила вторую жизнь.