«Новая женщина» в современном корейском романе «Вегетарианка» Хан Ган

Введение

Концепция «Новой Женщины» как феномен зарождается в начале 20-ого века и проникает в Корею в период японской колонизации. «Новая женщина» была противопоставлением традиционному женскому образу, определяющего ее как самого маргинального члена общества, в контексте же корейского общества образ «Новая Женщина» была связана с вестернизацией и уходом от старых норм и устоев [3, 45]. Традиционной ролью женщины в Корее являлось беспрекословное подчинение мужчине: в доме родителей дочь подчинялась отцу, после замужества – супругу, в случае смерти мужа – старшему сыну. Такая строгая иерархия диктовалась конфуцианством, проникшим в Корею из Китая и взявшим под контроль многие аспекты общества на долгие годы [2, 7]. Смена вектора и первые попытки «раздвинуть границы» были предприняты во времена японской колонизации корейскими писательницами, в чьих речах впервые были услышаны феминистские ноты [4, 213]. Они открыто ставили под сомнение господствующий конфуцианский патриархальный строи и традиции современного корейского общества, осуждая двойные стандарты, бесчеловечное обращение мужчин с женщинами и их настойчивое требование подчинения, а также зависимость женщины от мужа и детей. Но такие радикальные, для того времени, идеи нравилась далеко не всем в Корее, поэтому со временем образ «Новой Женщины» стал подвергаться остракизму и считаться негативным последствием модернизации [2, 52].

Образ «новой женщины» в романе «вегетарианка»

В современном корейском романе «Вегетарианка» писательницы Хан Ган, образ «Новои Женщины» выражается в персонаже Енхе, ничем не примечательной женщине, которая в один день решает стать вегетарианкой и этим решением меняет свою жизнь и жизнь своего окружения. Енхе воплощает «Новую Женщину» через ее отказ от традиционных гендерных ожидании и ее борьбу за полный контроль над собой и своим телом.

В «Вегетарианке» метафоричная борьба Енхе подвергается критике и не воспринимается всерьез, что является аллюзией на обращение к движению «Новой Женщины» в колониальный период в Корее.

Во время ключевой сцены семейного ужина в первой части романа, отец Енхе, устроив скандал и ударив ее , заставляет положить кусок мяса в рот [1, 50]. Этот момент насилия олицетворяет не только неодобрение ее семьи и отца по отношению к ее решению, но и конкретное неодобрение ее действий со стороны мужчин и, следовательно, патриархального общества в целом, представленного в лице отца Енхе. Единственный человек, который не участвовал в этом акте насилия, – это зять Енхе, который несет ее к машине после того, как она режет запястье [1, 50]. Но хоть зять и не участвует в издевательствах, он все равно не видит ее как личность, которая ищет свои путь для побега от социальных ограничении , он лишь думает о том, насколько она отличается от других женщин в его жизни, тем самым превращая ее попытки самопознания в свою сексуальную фантазию. Ее мысли «Новой женщины» воспринимается не как акт выражения ее собственных чувств, но как что-то привлекательное для него самого, потому что он видит ее идеи чем-то, извращенным и запретным, и лишь поэтому – притягательным.