Визит председателя Исполнительного Юаня, министра иностранных дел Китая Сун Цзывэня в Москву летом 1945 г.: по страницам документов

Чуть позднее к данной проблеме вернулись вновь. Сун спросил у И. В. Сталина – так почему Советское Правительство не может пойти навстречу Китаю в этом трудном для него вопросе.

Сталин указал, что монголы сами не хотят быть в составе Китая, и отметил, что он понимает трудности, но эти трудности с его точки зрения должны быть преодолены. Ничего другого, говорил Сталин, мы придумать не можем. В отношении Порт-Артура Советское Правительство идет на уступки, а китайцы должны уступить в отношении МНР.

Сун подчеркивает, что Китай не ставит сейчас вопрос о Внешней Монголии.

Сталин отмечает, что вопрос о Внешней Монголии неизбежно всплывает, и сейчас, заключая пакт о союзе, нужно учесть все моменты. Война многому нас научила и мы убедились, что и для Китая, и для Советского Союза, будет лучше, если Внешняя Монголия будет самостоятельным государством, на территории которого Советский Союз будет иметь право вводить свои войска при наличии угрозы со стороны Японии. «Эту болячку, - говорит тов. Сталин, не нужно оставлять, ее нужно удалить сейчас же».

Сун замечает, что эта болячка не причиняет Китаю боли, и Китай ни разу не протестовал против ввода советских войск на территорию Монголии.

Сталин повторяет, что МНР хочет сейчас определить окончательное свое положение. Ни для Китая, ни для Советского Союза Внешняя Монголия не представляет богатства и только благодаря своему географическому положению она играет большую роль для Советского Союза.

В ответ на настойчивую просьбу Суна серьезно отнесись к пожеланию китайского правительства в отношении Внешней Монголии, Сталин говорил, что он видит лишь один возможный выход сейчас договориться о предоставлении независимости МНР, но объявить об этом после разгрома Японии. Когда Китай получит, - отметил Сталин, - новые территории в результате поражения Японии, то тогда и можно будет объявить о независимости Монголии и этот акт не произведет отрицательного впечатления на китайский народ.

Сун говорит, что ему по этому вопросу нужно снестись с Чан Кайши, и просит, чтобы Советское правительство тем временем обдумало и приняло бы во внимание трудности разрешения монгольского вопроса для Китая. Дело в том, что вслед за представлением независимости Монголии сразу встанет вопрос в отношении Тибета. На одном из совещаний по тихоокеанским проблемам, состоявшемся в Вашингтоне, Черчилль сделал заявление о необходимости предоставления независимости Тибету, и ему, Суну, пришлось горячо поспорить с Черчиллем.

Сталин вновь сказал, что, разрешая вопрос о Внешней Монголии, мы имеем в виду цели обороны, так как с территории МНР японцы легко могут перерезать Сибирскую железную дорогу в районе Читы, и весь Дальний Восток может попасть в руки японцев.

Одновременно отметил, что мы не можем держать войска на территории Китая, и было бы странным, если бы мы предъявили бы подобные требования. Вопрос о Внешней Монголии это  не вопрос о Порт-Артуре, это нечто более серьезное.

Сун спрашивает, будет ли советская сторона приветствовать представителей китайского правительства в советских войсках, которые будут оперировать на территории Маньчжурии.

Сталин отвечает, что Чан Кайши будет иметь возможность прислать своих представителей в нашу действующую армию для организации на территории Маньчжурии китайской админпистрации.

Помимо Внешней Монголии обсуждался вопрос и о Корее, который был связан с вопросом о территориальной опеке оживленно дискутировавшегося в Сан-Франциско.

И. В. Сталин отметил, что у него были беседы с Рузвельтом и Черчиллем о Корее,  где он высказал свое мнение, что при осуществлении опеки следует обойтись без ввода на территорию Кореи войск. Если опека над Кореей будет означать ввод войск, то он будет не согласен. Рузвельт высказался за то, чтобы войска в Корею не вводились и, чтобы была организована группа из представителей четырех держав, которые будут наблюдать за тем, чтобы политические события в Корее развивались в нужном направлении. Сталин отмечает, что опека имеет временный характер и что она должна подготовить условия для самоопределения, для установления независимости. Никакого решения в отношении Кореи не принималось, было лишь достигнуто принципиальное согласие.

Сун спрашивает, кто же должен будет поддерживать порядок в Корее, и говорит, что следовало бы организовать какой-то вид полиции, так как там, возможно, будут беспорядки.

Сталин отмечает, что поддерживать порядок будут сами корейцы.

Сун говорит, что он сомневается - способна ли Корея в настоящее время быть независимой.

Сталин говорит, что потому то и устанавливается территориальная опека. Сталин спрашивает, имеет ли Китай намерение присоединить к себе в будущем Корею.

Сун отвечает, что таких намерений Китай не имеет, так как корейский народ отличен от китайского, и имеет свою длинную историю.